Мир нуждается в людях, которые на слова «люди злые и подлые» ответят: «несмотря ни на что, я постараюсь извлечь из них что-то хорошее, я поверю в них, и, может быть, со временем они поверят в себя» …
Я помню, какое впечатление они произвели на меня, когда я впервые с ними столкнулся. Когда я посмотрел «Жизнь прекрасна», мне было шестнадцать лет, и я был полон страха за свое будущее. Когда я прочитал «Идиота», я уже учился в университете. Если какие-то фильмы и книги повлияли на мою жизнь, если благодаря им я начал немного по-другому воспринимать мир, то это были именно эти два произведения.
Возвращаясь к ним спустя годы, я вижу, какой огромный, даже революционный потенциал в них таится. И фильм Бениньи, и роман Достоевского, конечно, относятся к культуре потери – в конце концов, их главные герои должны что-то потерять, они платят за то, какие они есть, определенную цену. Но еще больше эти произведения относятся к культуре несогласия – несогласия с существующей реальностью, с ее жестокостью и цинизмом.
Мир ужасен, но…
У Бениньи официант, а затем книготорговец Гуидо Орефиче слышит от своего дяди изречение «молчание – самый громкий крик». Оба, как евреи, находятся в не очень приятном положении: пятнадцать лет у власти в Италии находятся фашисты, вводящие все более расистские законы, к тому же в Европе разгорается война.
Гвидо много говорит о тишине, но сам остается чрезвычайно экспрессивным болтуном, человеком, который своим поведением и шутками пытается создать другой мир, высмеять абсурдность существующего, как бы обойти его. Это усиливается еще больше, когда он вместе со своим нескольких летним сыном Джозуэ попадает в концентрационный лагерь. Гвидо объясняет малышу, что все, что их окружает — кричащие охранники, заключенные в полосатых пижамах, отсутствие еды и мамы — это игра, организованная в честь его дня рождения. Если Джозуэ выдержит, они получат главный приз: настоящий танк.
Фильм, частично основанный на воспоминаниях отца режиссера, который попал в Берген-Бельзен, глубоко трогает, потому что мы, зрители, понимаем, что и где пытается сделать Гуидо. Мы также замечаем микросцены, в которых он напуган ситуацией, уставший, растерянный. Когда он сбрасывает маску шутника и пытается спасти свою семью.
Сегодня я смотрю «Жизнь прекрасна» и задаюсь вопросом: сколько стоила эта игра ее создателю? О чем он думал, когда, измученный лагерной работой, укладывал своего сына спать на нарах? Был ли кто-то, кому он мог бы пожаловаться? И почему люди, которые ставят потребности ближних выше своих, часто обречены на одиночество или непонимание?
Я задаю много вопросов, но трагифарс Бениньи сознательно направляет наше внимание в другое русло. Он говорит одно: в конечном итоге в этом паршивом мире можно сделать что-то хорошее, нужно только понять, что не всегда мы самые важные. Ведь бывают ситуации, когда мы как бы прячем свои эмоции или чувства в карман. Мы навещаем нашу маленькую племянницу в больнице и развлекаем её шутками. Мы устраиваем клоунаду на работе, когда чувствуем, что коллеги подавлены повседневной рутиной. Или мы болеем и не говорим близким правду о своем здоровье – не хотим их зря беспокоить. Мы считаем, что это ничего не даст.
Мы знаем, как обстоят дела на самом деле, но мы также знаем, что «на самом деле» не обязательно что-то определяет; что само по себе оно не так важно. Что здесь есть поле для решения, что мы будем с этим всем делать. Поэтому мы повторяем: «Мир ужасен, но я решил, что он прекрасен». Хотя бы на мгновение, хотя бы для других.
Сострадание дает право на существование
Есть еще один персонаж, у которого я беру уроки: князь Лев Николаевич Мышкин. Читая через десятилетие «Идиота», я удивляюсь, насколько точно князь анализирует свое окружение. Люди считают его титульным идиотом, наивным человеком или мошенником, не верят в его бескорыстность. Или издеваются над ним, читая в его присутствии стихи о «бедном рыцаре». Мышкин, как всегда, понимает, что над ним смеются, но не понимает, почему. Почему кто-то должен издеваться над ближним?
Князь не отвечает на насмешки гневом, а скорее печалью. И добротой. У него есть свои радикальные взгляды. Он утверждает, что «и в тюрьме можно найти огромную жизнь», а красота — это загадка, которая спасет мир. Он повторяет, что «сострадание прежде всего, а может быть, и единственное, что дает человечеству право на существование». Мышкин сочувствует всем, сопереживает им, но делает еще кое-что: он видит их такими, какие они есть, и в то же время убеждает, что они могут стать лучше. Он задается вопросом, способен ли развратник Рогожин – его друг и соперник – увидеть в своей жизни свет. Когда он наблюдает, как Настасья Филипповна, его возлюбленная, пытается оскорбить одну семью, он бросает в ее сторону: «Вы не такая!» – и она действительно задумывается, извиняется за свое поведение.
Когда ему говорят, что люди злые, испорченные, подлые, Мышкин отвечает: наверное, да, но, несмотря на все это, я постараюсь извлечь из них что-то хорошее, я поверю в них, и, может быть, со временем они поверят в себя. Может быть, в беспомощные ночи, когда тьма будет шептать им на ухо, что они безнадежны, худшие, что они ничего не значат, – может быть, тогда они вспомнят, что слышали и другие слова о себе. Что был кто-то, кто их УВИДЕЛ. Кто потом сел с ними, выслушал их истории, обнял. Он не был судьей, а другом, доверенным лицом, тем, кто готов был бороться за них со всем миром.
Необычность князя заключается именно в том, что он умеет смотреть. Он не глуп (шутки Гидо тоже не являются шутками глупца). Он умеет по лицу встреченного человека прочитать не только его характер, но и то, что, к примеру Настасья, «много страдала», что она порой делала вещи против своей воли, что застряла в жизни, которая вовсе не была воплощением ее мечты.
Кроме того, Мышкин не рассчитывает, иногда говорит лишнее, слишком раскрывается. Если он видит тьму, то прежде всего он видит ее в себе самом. Если он кого-то упрекает, то — опять же — самого себя.
С людьми, как с ожиданием
Возможно, герой «Идиота» олицетворяет собой недостижимый идеал (пьеса из фильма «Жизнь прекрасна» в настоящем концентрационном лагере была бы столь же нереалистичной), идеал, «противоречащий человеческой природе», обреченный на провал. Князь не спасет Настасью Филиповну от ее участи, это правда. Но не раньше, чем она назовет его единственным мужчиной, которого когда-либо встречала, а кто-то другой признается, что стыдится своих поступков. Достаточно ли этого? Пусть те, кто уверен в своих силах, совершают сильные жесты, а мы, хрупкие, сомневающиеся в себе, останемся с тихими и незаметными.
Возможно, герой «Идиота» является олицетворением идеала, невозможного для реализации (так же нереальна была бы игра из фильма «Жизнь прекрасна» в реальном концентрационном лагере), идеала «вопреки человеческой природе», обреченного на провал. Князь не спасет Настасью Филипповну от ее судьбы, это правда. Но прежде она назовет его единственным настоящим человеком, которого она знала, а некто другой признается, что ему стыдно за свое поведение. Этого мало? Что же, пусть уверенные в своей силе делают сильные жесты, а нам, хрупким, сомневающимся в себе, останутся тихие и незаметные.
Этому меня учил князь десять лет назад, и я не знаю, научил ли он меня в конце концов: стараться быть добрым ко всем, не отвечать подлостью на подлость, подходить к отношениям как к ожиданию. Неважно, опоздает ли человек или придет вовремя – важно, чтобы, ожидая его, я не позволил гневу, нетерпению или обиде овладеть мной. Нереально? Да, но нужно пытаться. Это своего рода горизонт.
Кроме того, я не уверен, что не существует таких людей, как князь Мышкин или Гуидо Орефиче. Я знал и знаю таких людей, наверное, каждый знает. Людей, благодаря которым в комнате становится светлее, в ней появляется больше воздуха. Людей, доброжелательных до грани наивности – настолько, что их легко обмануть. Людей, которые скорее откажутся от собственной выгоды, чем подвергнут кого-либо опасности; которые не позволят никому причинить вред.
Может быть, именно они держат этот мир в узде. Может быть, достаточно прищурить глаза, чтобы их увидеть. Прислушаться, чтобы услышать, как кто-то из них играет свою мелодию, как повторяет: вы думаете, что в жизни нужно действовать только безжалостно, все измерять категориями прибыли и полезности, что нельзя проявлять сердце к людям, потому что они этим воспользуются. Извините, но я все же попробую действовать немного по-другому, даже если меня будут высмеивать, а мое сердце не раз будет разбито. Даже если я потерплю поражение. От себя добавлю: а может, это вовсе не поражение?
О нет, жизнь не прекрасна; жизнь — это возвращающаяся тьма и постоянная потеря. Но меняет ли это что-то? Задачи, которые ждут своего решения, оказываются простыми. Иногда нужно подождать солнца. Укрыть кого-то от тьмы. Заслонить собой.
Иллюстрация: Кадр из фильма «Жизнь прекрасна», режиссёр Роберто Бениньи, Италия, 1997 год. Фото: Пресс-материалы.
Автор: Дамиан Янковски
Источник: wiez.pl