Только ли обещание самореализации способно взволновать сердца постхристиан?
Сайт одной евангелизационной инициативы приветствует посетителей такими словами:
«Научитесь жить на 100% вместе с нами. Все, что вам нужно для полноценной и счастливой жизни, уже находится внутри вас. Наша миссия - помочь вам узнать, кто вы есть на самом деле. С нами вы расправите крылья!».
Как обычно на подобной странице, мы видим несколько вкладок. Среди них - вкладка «Спикеры», где представлены люди, которые вносят свой вклад в эту среду как активные проповедники Слова. Здесь есть христиане разных деноминаций, миряне (мужчины и женщины), семейные пары, а также священнослужители. Таким образом, мы видим общину, созданную вне старых разделений, экуменическую в лучшем смысле этого слова, объединенную в деле евангелизации.
Именно из-за этого списка, помимо всего прочего, и из уважения к людям, вовлеченным в эту инициативу, я пишу свою критику. Пишу потому, что процитированный выше текст похож на рекламу агентства мотивационных ораторов, расхваливающих свои услуги. Само по себе такое сходство не является дисквалифицирующим, но оно вызывает определенную тревогу и заставляет задуматься над несколькими вопросами.
Как нам проповедовать Слово в постхристианском мире?
Может быть, редакторы этого сайта решили, что раз он адресован неверующим, то и начинать нужно с текста, предназначенного для них? Давайте примем такую рабочую гипотезу и проанализируем выбранное ими решение.
Основная структура провозглашения Слова включает в себя призыв и обетование. Таким был призыв Авраама. Обетование призывает человека следовать призыву. В провозглашении Евангелия обетование — это всегда обетование спасения в Иисусе Христе. Призыв, с другой стороны, приглашает нас выйти: выйти в неизвестность, как Авраам, а в христианской проповеди - последовать за Христом.
Но когда мы проповедуем Евангелие в полностью секуляризованной среде, то есть людям, которые не понимают слова «спасение», возможно, нам нужно выразить это обещание другими словами - словами, которые понятны. Эта понятность должна происходить в сердце слушателей, это должно быть обетование, которое обращается к ним именно как обетование, а не как лекция, какой бы интересной она ни была.
«Провозглашая Евангелие, с первого предложения нужно говорить о любви, об открытости, о выходе за пределы себя. Логика самоотдачи должна рассматриваться как основополагающая, а не как дополнение к ранее установленной логике самореализации».
Отец Ян Сломка
На этом этапе можно выдвинуть рабочую гипотезу: возможно, у редакторов сайта, о котором здесь идет речь, был такой опыт, что классические, открыто сказанные слова о спасении в Иисусе оказываются непонятными или даже отталкивающими? Несомненно, они не раз убеждались, что в совершенно нерелигиозной среде слова о Боге не трогают сердца, а слова об Иисусе, спасающем нас, вызывают рефлексы негодования.
Возможно, такое убеждение или даже опыт побудили их включить в качестве поощрения слова, лишенные религиозной подоплеки и не содержащие призыва выйти за пределы мира, в котором живут адресаты их послания. Они пытались найти слова, понятные современным постхристианам и побуждающие их идти глубже.
Важность первых слов
Но, в конце концов, первые слова, которыми приветствуют посетителей сайта, очень важны. Именно они побуждают или препятствуют более длительному просмотру сайта. Поэтому, когда речь идет о сайте евангелизационной инициативы, их выбор должен быть плодом глубокого размышления, основанного на вере и знании.
В ходе такого анализа необходимо задать несколько вопросов. Является ли хорошим решением начать с обещаний, которые ничем не отличаются от тех, что доминируют в постхристианских обществах? Нужно ли начинать с формул, которые обманчиво напоминают коммерческую рекламу? Необходимо ли это для того, чтобы быть понятым? Нужно ли и допустимо ли использовать, например, арсенал рекламы мотивационных ораторов?
Эти вопросы сводятся к одному: только ли обещание, сформулированное полностью в рамках постхристианской парадигмы, способно взволновать сердце постхристиан таким образом, чтобы открыть их взору путь за пределы имманентности эгоцентризма?
Мой ответ на эти вопросы существенно отличается от решения редакторов комментируемого здесь сайта. Я попытаюсь обосновать эту позицию.
Идентичность в отношениях, а не в закрытости
Христианская идентичность — это религиозная идентичность, то есть она реляционна, это открытие к трансценденции. Именно по этой причине я выдвигаю сильный тезис о том, что провозглашение Евангелия не может начинаться с имманентной перспективы, с провозглашения, которое предлагает то, что есть, только лучше. Говоря иначе, провозглашение Евангелия должно быть четко отличимо от коммерческой рекламы с первых же слов. Речь не идет о разнице во внешнем слое, о разной «упаковке».
Я предлагаю рассмотреть другой подход: когда мы ищем первые слова призыва и обещания, понятного постхристианам, и боимся обратиться к сугубо религиозной лексике, давайте укажем на любовь, которая выводит нас за пределы эгоцентризма, которая выходит за пределы человека. Такой призыв и обещание, даже если они отвергнуты, остаются понятными, трогательными до глубины души. Независимо от степени закрытости религиозного послания, от взгляда ввысь, за пределы человеческого существа, призыв любить ближнего остается понятным.
Конечно, в современной культуре это увещевание иногда искажается. Библейская заповедь «Возлюби ближнего твоего», даже если она призывает «возлюби ближнего твоего, как самого себя», все равно - в ее изначальном, библейском смысле - не подчиняет ближнего моим желаниям и потребностям, она разрушает горизонт эгоцентризма. Именно этим она отличается от похожих по звучанию современных увещеваний. Ибо мне кажется, и я даже глубоко убежден в этом, что основной посыл современной западной ментальности крайне эгоцентричен.
Призывы быть самим собой, быть аутентичным, заниматься саморазвитием, реализовывать свой потенциал на сто процентов звучат как похвала эгоцентризму. Логика, заложенная в них, подчиняет ближнего моим потребностям. Забота о ближнем и даже открытость к его потребностям не отрицается как таковая, но подчиняется основной эгоцентрической логике. В рамках такой логики заповедь о любви к ближнему можно укротить без особого труда. Достаточно полностью оторвать ее от первой заповеди и придать слову «любовь» соответствующий смысл, и эта заповедь перестанет быть соблазнительной.
Поэтому необходимо напомнить, что заповедь «возлюби ближнего своего, как самого себя» является второй. Таким образом, герменевтическим ключом, открывающим ее понимание, является первая заповедь - любовь к Богу. Это правило разрушает любой эгоцентризм, а также критикует то, что можно назвать эгоизмом вдвоем, и любую форму группового эгоизма.
С точки зрения проповеди Евангелия людям, которые полностью закрыты для того, что выходит за пределы человека, то есть для того, что является религиозным, это означает, что с самого начала, с первого предложения проповедуемого послания, необходимо принять логику любви, открытости, выхода за пределы себя. Логика самоотдачи должна рассматриваться как основополагающая, а не как дополнение к заранее созданной логике самореализации.
Эгоизм с Богом?
На протяжении многих лет я читаю лекции по теологии духовности на Богословском факультете. Во время них я предлагаю студентам прокомментировать то, что им преподают. Несколько лет назад я услышал такой комментарий: путь христианского совершенства — это, в конце концов, путь эгоизма с Богом. Я воспринял это высказывание как свидетельство моей несостоятельности. Ведь мне казалось, что я пытаюсь показать, что христианское совершенство (лат. perfectio christianae vitae) радикально отличается от любого вида эгоизма. Но, как видите, мне не удалось избежать того, чтобы вызвать у студентов подобные ассоциации.
Я думаю, что проблема серьезнее, чем просто моя неловкость как лектора. На самом деле история христианской духовности в значительной степени является комментарием к призыву Христа: «будьте совершенны». Конечно, необходимо прочитать все увещевание: «Итак, будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф. 5:48). Но в религиозном мире, внутри христианства, достаточно было процитировать только первую часть этого увещевания. Вторая, даже не процитированная, была очевидным контекстом, придающим смысл первой части.
Но сейчас все иначе. Чем более безрелигиозен мир, в котором мы живем и который также формирует наше мышление, тем сильнее мы нуждаемся в напоминании о полноте призыва Христа. Если мы не будем напоминать себе об этом, призыв «быть совершенным» может звучать как призыв к самосовершенствованию в духе современного эгоцентризма, а значит, может стать пародией на призыв Христа. Точно так же необходимо помнить о неразрывности заповеди о любви к Богу и любви к ближнему. Иначе любовь к ближнему превращается в удовлетворение собственных эмоциональных или даже духовных потребностей.
Ведь постхристианский мир не отрицает существования духовных потребностей и желания их удовлетворить. Он также способен их монетизировать. Но в этой перспективе ни признание существования таких потребностей, ни их удовлетворение не выходят за пределы эгоцентрической имманентности.
Давайте не будем обманываться!
Таким образом, во всех объявлениях и увещеваниях, размещаемых на сайтах евангелизационных инициатив, необходимо позаботиться о том, чтобы с первого предложения, в заголовках и ведущих текстах присутствовал акцент, отличающий эти сайты от рекламы мотивационных ораторских агентств; чтобы был заметен разрыв с эгоцентрической логикой, открытие трансцендентности.
С самого начала обещание должно находиться за пределами имманентности солипсической самореализации, а призыв должен быть призывом выйти за пределы этой имманентности.
Только таким образом мы объявляем то, что на самом деле провозглашаем, то есть не начинаем с обмана. Мы объявляем о восхождении по пути, который приведет за пределы эгоцентризма. Даже если первые слова нашего возвещения ничего не говорят об Иисусе, о спасении, а скорее указывают на путь в неизвестность, это путь, который может привести к встрече с Иисусом, к принятию Его любви, к жизни в Духе.
Об авторе:
Преподобный Ян Сломка
род. 1959 г., клирик Лодзинской архиепархии, профессор богословских наук, преподаватель богословского факультета Силезского университета в Катовице и Высшей семинарии в Лодзи. В 2011-2015 гг. был членом Комитета богословия Польской академии наук. Специалист по патрологии, автор, в частности, книги «История духовности. Время отцов Церкви». В настоящее время его научные интересы включают богословское прочтение постмодернизма и богословие Папы Франциска.
Источник: www.wiez.pl
