Около пяти лет я пристально читаю Книгу Иова и пытаюсь её понять. Это очень непростая книга Ветхого Завета, многие библеисты считают, что в ее основании лежит самый древний текст Писания. В ней очень много символики, много образов, несущих в себе скрытое значение, и один из этих образов-шифров – это море, с его левиафаном, играющим в нём, и адской бездной, что скрывается под морем, бездной, которое море прикрывает собой, как огромной крышкой. К этой тайне мы сегодня уже прикоснулись, когда слушали из первой речи Бога Иову, помните, где Он упрекает Иова в несмысленности:
4 Где был ты, когда Я полагал основания земли? Скажи, если знаешь…
8 Кто затворил море воротами, когда оно исторглось, вышло как бы из чрева,
9 Когда Я облака сделал одеждою его и мглу пеленами его,
10 И утвердил ему Мое определение, и поставил запоры и ворота,
11 И сказал: доселе дойдешь и не перейдешь, и здесь предел надменным волнам твоим? (Иов 38)
Картина, которую здесь, и далее в Книге Иова живописует устами Бога рассказчик явно представляет море и его главного обитателя образом демонических сил – «играющий» левиафан поднимает бури и топит корабли, но ему назначен предел – «доселе дойдёшь и не перейдёшь». Мир не во власти дьявола, и бездна не затопит человечество, выйдя из берегов, не поглотит и не размоет границы, очерченные Богом, но горе тем, кто рискнёт оставить твёрдую землю и выйдет в море, рождающее шторм! На кого может положиться человек, оставивший надежный берег?
Евреи, в отличие от финикийцев и греков, всегда боялись морской стихии, не было в древности среди них великих мореплавателей, а страх утонуть, то есть зависнуть в пустоте между морской и адской безднами и не быть погребёнными в земле – это, наверное, самый страшный кошмар любого древнего еврея. И любое, даже мало-мальски крупное озеро уже представлялось им частью великого моря, соединённого под водой воедино, а плавание с целью добычи рыбы было, как правило, каботажным, то есть, прибрежным.
Да, рыбаки были рисковые ребята, и даже в таком малом «море», как Галилейское озеро, боялись бури, часто приходящей туда со стороны пустыни, ещё одного места обиталища диавола в его сухопутной ипостаси.
Да и даже не рыбак, каждый знает – бури лучше пережидать на твёрдом берегу.
Поэтому, прогноз погоды для рыбака и путешественника так важен, поэтому так ценятся люди, умеющие предсказать надвигающийся шторм.
Помните, Иисус упрекает народ, который не сумел сложить приметы Его первого пришествия воедино, и говорит: «…Когда вы видите облако, поднимающееся с запада, тотчас говорите: «дождь будет», и бывает так; И когда дует южный ветер, говорите: «зной будет», и бывает. Лицемеры! лице земли и неба распознавать умеете, как же времени сего не узнаете?» (Лк 12: 54-56)
Распознавать лицо земли и неба – это целое искусство, а уж распознавать лик моря – смертельно опасная затея.
Читая сегодняшнее Евангелие сквозь слова Боги из бури в Книге Иова, я думаю об Апостолах, о тех, что ходили с Ним три года, ели и пили вместе, были свидетелями Его слез, болезней и усталости, отвержения и неприятия слушателями – ведь всего этого было гораздо больше, чем чудес, которые, казалось, не очень охотно творил Тот, Кто называл Себя Сыном Человеческим. Что думали о Нем они, не в моменты чудес и исцелений, а в повседневной жизни, глядя на Его усталый вид?
Сегодняшняя история из Евангелия вместо ответов, кажется, задает нам больше вопросов. И есть в ней один момент, делающий ее странной, мистической, даже пугающей. Заметили ли вы его? Впрочем, давайте рассмотрим все по порядку.
35 Вечером того дня сказал им: переправимся на ту сторону.
36 И они, отпустив народ, взяли Его с собою, как Он был в лодке; с Ним были и другие лодки.
Мне очень нравится многозначность библейских текстов. И хотя слова «переправимся на ту сторону» имеют простое географическое значение – переплыть на лодках Галилейское озеро с одного берега на другой - мне, как неисправимому романтику, мерещится здесь более глубокий смысл, особенно в свете последующих событий.
Я думаю о нашей жизни, как о путешествии с одного берега на другой. И когда мы отплываем от одного берега, то другого мы не видим. Может быть, светит солнце, и нам сопутствует ветер, и мы надеемся быстро домчаться до другого, лучшего берега, там, где жизнь получше и рыбы побольше. И, возможно, мы уже строим планы о том, что мы будем делать на этом дальнем твёрдом берегу…
Но весь вопрос в том – всё ли необходимое ты взял с собой в путь? Это главный вопрос путешественника по жизни. Конечно, важно, чтобы в рюкзаке лежали краюха хлеба, соль и спички, или, там, «Тургенева десять томов», но если ты отправляешься в путь один или с такими же как ты одиночками, если с тобой в лодке нет того, что придаёт смысл и значение твоему путешествию по жизни, то ты обречен, даже при самой благоприятной погоде и даже на таком не очень большом озере, как Галилейское.
Ученики, кажется, взяли с собой всё необходимое.
36 И они, отпустив народ, взяли Его с собою, как Он был в лодке; с Ним были и другие лодки.
37 И поднялась великая буря; волны били в лодку, так что она уже наполнялась водою.
И снова я думаю о том, что за бурей в нашей истории стоит более глубокий смысл. Что буря – это не просто ветер и волны, но, вместе с ними и отчаяние, и страх, и то, что грозит нам со всей очевидностью и готово буквально потопить нас, лишить жизни. И мы открываем одну истину – оказывается, Иисус в лодке – это еще не все. Это не волшебная палочка-выручалочка, избавляющая нас ото всех невзгод и испытаний.
Да, Он с нами, но наша лодка полна воды…
Да, Он рядом, но нас уже покидают силы, их словно выдувает этот ужасный ветер и холодная вода… И кажется, еще немного – и все погибнут и погрузятся в пучину, в страшную бездну, так и не достигнув лучшего берега.
Но что же Иисус?
38 А Он спал на корме на возглавии…
Вот она, та самая странность, на которую я хотел обратить ваше внимание, братья и сестры, еще в начале проповеди.
Да, можно устать от бессонных ночей и от бесконечных толп, страждущих, желающих исцелиться.
Да, можно устать от «многих притч и разъяснений», о которых мы читаем в контексте.
Можно устать, и от этого уснуть, даже не укрывшись верхней одеждой («взяли Его с собою, как Он был в лодке»), мы знаем это, мы сами часто устаем и валимся с ног, засыпаем от усталости, присев в кресло или сев в автобус. И мы готовы не отказать в этом даже всемогущему Иисусу, смутно сознавая, что Его воплощение принесло Ему наши болезни и усталость от трудов земных.
Но спать, когда волны заливают лодку до краев? Спать, когда другие борются за жизнь из последних сил? Спать, когда вокруг нет ничего твердого и надежного, лишь ветер и волны, да хрупкая лодка?
38 А Он спал на корме на возглавии…
Странный это был сон, согласитесь.
И выражение «спать мертвым сном» удивительно подходит к Иисусу в данной ситуации. Он в лодке, - но Его как будто и нет в лодке. Его можно увидеть – вот Он, лежит на корме на возглавии! – но пользы терпящим бедствие от Него – никакой. И ветер, грозящий опрокинуть лодку, выдувает из их головы все, чему они были свидетелями – могущество и власть Иисуса над болезнями, Его удивительную проповедь о приблизившемся Царствии Божием.
Где же это Царство, когда мы и до другого берега-то добраться не можем?
И остается только раздражение – мы работаем-работаем, из последних сил стараемся спасти Его и себя, а Он спит…
38 А Он спал на корме на возглавии. Его будят и говорят Ему: Учитель! неужели Тебе нужды нет, что мы погибаем?
Удивительные слова произносят ученики. Эти слова, поскольку они обращены к Сыну Божьему, являются молитвой, но только ли это их молитва? Не наши ли голоса присоединяются к ним, когда неудача подкрадывается к нашей лодке и грозит опрокинуть ее в бездну?
- «Господи, неужели Тебе нет нужды, что я никак не могу найти нормальную работу?..»
- «Господи, неужели Тебе нет нужды, что мои дети совсем отбились от рук?..»
- «Господи, неужели Ты не видишь, как я тяжко страдаю от этой болезни?..»
- «Господи, неужели ты оставил нас наедине со злом в этой страшной войне, где ад, кажется, вышел из берегов и убивает нас , топит своим потоком?..
- «Учитель! Неужели тебе нужды нет, что мы погибаем?..»
Это – крик отчаяния. Это- последняя капля нашей веры. Все же – веры, ибо ученики (и мы) обращаемся к Нему этот последний, как нам кажется, час.
39 И, встав, Он запретил ветру и сказал морю: умолкни, перестань. И ветер утих, и сделалась великая тишина.
Что ждали они от Иисуса, когда Его будили? Что толкает нас на молитву в отчаянных обстоятельствах? И не только нас, но – многих, тех, кто в церкви-то никогда не был? Мы то хоть обращаемся к Тому, Кто с нами отплыл в одной лодке, а каково тем, кто сидит в пустой лодке?
В отчаянных обстоятельствах мы все жаждем только одного – Его Божественного вмешательства в нашу скверно сложившуюся человеческую жизнь. Его преображающего вмешательства, преображающего ветер в тишину, а волны – в штиль.
И Он делает это.
Словно волшебник из нашей сказки детства, Он берет ластик и стирает в нашей душе страх и волнение, Он открывает наши глаза, и мы видим, что буря на Галилейском озере – всего лишь буря в стакане воды, что настоящей буре еще предстоит разыграться на Голгофском кресте, но страдать и умирать там будет только один Человек, один за всех.
Но тогда, там, посреди тишины и штиля, ученики навсегда усвоили Его урок, склонив головы в стыде и покаянии:
40 И сказал им: что вы так боязливы? как у вас нет веры?
Буря, которая несла угрозу гибели, не имела ветра и волн. Это была буря страха и неверия в душах учеников. Именно она превращала шторм на озере в смертельную опасность. Точно так же и сегодня, неверие и страх губят многих людей, так и не знающих, к кому же обратиться в тяжелую минуту.
И если те, с кем был Христос, претерпели столь серьезное испытание, то что сказать о несчастных, для которых Бог это всего лишь выдумка, а вся надежда в жизни – на деньги, или на физическую силу, или на власть?
41 И убоялись страхом великим и говорили между собою: кто же Сей, что и ветер и море повинуются Ему?
И снова страх, но уже другой природы, охватывает их. Страх прикосновения к величайшей тайне мира – того, что у Бога все находится под контролем. Того, что никакой шторм не сможет потопить Того, Кому предуготован Крест, смертельный для Него и спасительный для тех, кто сидит с Ним в одной лодке.
И тайна рождает вопрос вопросов. Когда Бог вытаскивает нас из тонущей лодки и ставит на твердую землю рядом с Собой, наши ноги подкашиваются, и мы падаем на колени, шепча этот вопрос: «Кто же Этот?..»
Кто же Ты, Иисус из Назарета?.. И этот вопрос мы вместе с учениками будем задавать, стоя у Креста, в отчаянии стараясь понять непонимаемое. И этот вопрос будет будоражить умы тех, кто окажется у отваленного камня пасхальной гробницы…
Но позвольте мне снова вернуться назад, в бурю, к этому странному сну Иисуса: «а Он спал на корме на возглавии…»
Только безумец мог бы утверждать, что Иисуса в лодке не было. Только безумец мог спутать Его сон со смертью, и сказать, что Иисус был мертв тогда, в лодке.
Он просто спал.
Но это был странный сон, как бы специально предназначенный в урок для учеников. «Без Меня не можете делать ничего…» - эта истина, открытая Церкви, нам после этого урока.
Знаете, когда стали активно строить церковные здания в четвёртом веке, их стали проектировать как огромные корабли-ковчеги, и в этом, очевидно, был очень важный смысл. И самым важным в здании церкви был «престол» или «возглавие», а важность определялась тем, что там находился Сам Иисус Христос, в том виде, какой Он определил для Себя на последней Тайной Вечере – под видом Хлеба и Вина.
Там, в той лодке, где находится Иисус, нам ничего не страшно. Даже если волны заливают лодку, наш взгляд устремляется на корму, туда, где на возглавии находится Иисус.
И пусть нас не смущает то, что Его вид непривычен – ученикам казалось, что Он спит и никак не вмешивается в их борьбу за жизнь; нам может казаться, что на Алтаре всего лишь хлеб и вино, и они никак не влияют на наши проблемы, но послушайте Его слова: «Я не покину и не оставлю вас… И вот, Я с вами во все дни до скончания века.»
Он с нами.
Это Евангелие.
Он был с нами, когда призвал нас однажды в Церковь.
Он есть с нами, когда питал и питает нас Собой в трудном жизненном путешествии от одного берега к другому.
И Он будет с нами на том, новом берегу вечно, и там мы сможем увидеть Его, как Он есть.
Господь с нами был есть и будет, если мы – там, где Он.
Какая бы буря ни ждала нас на нашем пути, всегда смотрите туда, где Он оставил Свои таинственные знаки – возрождающую воду Крещения, укрепляющие нас Тело и Кровь Его Причастия, слово прощения наших грехов.
Здесь, у этого алтаря наша вера рождается и питается, здесь добро уже победило зло, жизнь воскресла из смерти и тихое Слово утишило бурю и ветер.
Верьте в это, выходя из церкви, шагая в бурю.
Его покой уже в вас, потому что Он и есть наш покой, смысл и цель.
