Чтения: Амос 8:11-12, 1 Петра 2:1-3, Ин 6:24-35
Когда Бог созидал этот мир, Он делал это творчески. Так и написано в Книге Бытия: «Бог СОТВОРИЛ…». Этот глагол отличается от обычного технического «делания» чего-то из уже имеющегося материала, поэтому Бог не похож на гончара или плотника, Он, скорее писатель или поэт, пишущий огромную книгу. Поэтому переводчики Септуагинты, греческого текста Писания, и использовали это слово «В начале Бог «пойэо» небо и землю…». То есть, Бог не «сделал», а «сочинил» и «исполнил» этот мир.
Когда Бог задумал в этом мире человека, Он решил его не просто изречь и слепить, но Он буквально вложил в него Себя Самого, «одухотворил», дав творению Свой образ, и отныне человек, единственное живое существо из известных нам, имеет способность творить, как и его Создатель.
«Поэйо» стало словом, которое вызывает из сумрака неведения всё, что есть в этом мире, и даже то, чего нет – мы способны сочинять целые свои миры и населять их своими уже образами. Даже грех не разрушил в человеке этой способности – творить, называть, обозначать, познавать. Символическое или образное мышление, как нить плетёт свой узор на этом огромном ковре мира, сотворенном Создателем, но, увы, эта великая способность не в состоянии спасти нас от нас самих – от нашего саморазрушения, начавшегося с Адама и его жены.
Мы пользуемся даром, который отзывается древней памятью об утраченном, создаем («пойэо») лишь миражи и иллюзии, и в лучшем случае лишь подозреваем о своём подобии Богу.
Мы пользуемся словами, играя ими, и лишь Один из нас, Тот, Кто будучи творящим Словом, облёкся во плоть и смог вернуть нам утраченные смыслы.
Готовы ли мы их принять?
Наши сегодняшние чтения заставляют нас задаваться этим вопросом в самой середине Великого Поста. В самой его сердцевине – что для нас слово Христово, кто для нас Тот, Кого Иоанн называет «Словом»?
А и правда, что мы думаем о Его, Иисуса, словах? Насколько мы серьезно готовы Ему поверить? Вот, когда Он говорит нам, как сегодня, что Он есть «Хлеб жизни», как мы это воспринимаем? Боюсь, что так же, как те, с кем Он дискутировал в нашем сегодняшнем отрывке.
Напомню контекст: после чудесного насыщения на берегу Галилейского озера, когда Он накормил «великое множество» пятью хлебами, и когда это «множество», возликовав, решило прийти, «нечаянно взять Его и сделать царем» (Ин 6:15), Он отправил учеников на другой берег, а Сам скрылся от толпы, а потом пересёк бушующее озеро пешком, ввергнув в шок Своих учеников. И вот, проголодавшаяся вновь толпа, пошла искать Чудотворца по берегу и, конечно, нашла Его на другой стороне.
24 Итак, когда народ увидел, что тут нет Иисуса, ни учеников Его, то вошли в лодки и приплыли в Капернаум, ища Иисуса.
25 И, найдя Его на той стороне моря, сказали Ему: Равви! когда Ты сюда пришел?
26 Иисус сказал им в ответ: истинно, истинно говорю вам: вы ищете Меня не потому, что видели чудеса, но потому, что ели хлеб и насытились.
27 Старайтесь не о пище тленной, но о пище, пребывающей в жизнь вечную, которую даст вам Сын Человеческий, ибо на Нем положил печать Свою Отец, Бог. Ин 6
«Как Ты сюда пришёл?» – спрашивают люди, подразумевая: «раньше нас», и подозревая, что пропустили какой-то очередной интересный эпизод этого занятного сериала, участниками которого они стали.
Люди охочи до хлеба и зрелищ, люди чтут фокусников, незаметно перемещающихся в пространстве и извлекающих из шляпы пироги, но Иисус меньше всего хочет их развлекать. И то, что Он говорит, переводит речь с балаганного шоу, которого от Него ждут, на то главное, с чего мы начали наш сегодняшний разговор – что видят люди за тем, что делает Этот Человек? Что слышат они за Его словами?
И, кстати, что же видят? - «Вы ищете Меня не потому, что видели чудеса, но потому, что ели хлеб и насытились…» Говоря о чудесах, Иисус использует единственное слово – «знамение», то есть в Евангелии от Иоанна все чудеса Иисуса – лишь знаки, признаки, указатели на что-то большее и главное, то, что было обещано в седой древности отцам, и что добудет Иисус на Голгофском кресте.
Этот эпизод звучит прямо-таки в унисон с другими Евангелистами, которые сообща цитируют Иисуса с его суровым «род лукавый и прелюбодейный ищет знамения, и знамение не дастся ему, кроме знамения Ионы пророка…» (Мф 12:39, Мк 16:4, Лк 11:29), то есть, кроме Голгофы и последующим за ней торжеством победы воскресения, нет больше никаких чудес, все они – лишь указатели на главное чудо спасения.
Но мы, люди, которых Бог наделил творческими способностями, не склонны так уж верить словам этого бродячего фокусника из Назарета. Нет, чего уж, мы немножко поверим, если Он будет нас кормить ежедневно, как вчера на берегу. Ну, или пусть научит нас Своим фокусам. Мы и сами с усами, сможем тут управиться. Нам бы, хотя бы воду в вино превращать научиться, да рыбу ловить огромными партиями!
28 Итак сказали Ему: что нам делать, чтобы творить дела Божии?
29 Иисус сказал им в ответ: вот дело Божие, чтобы вы веровали в Того, Кого Он послал. Ин 6
Ох, не это хотели они услышать! И вот восторг наевшихся забыт, как и забыто чудо на берегу, и оскорбленные религиозные чувства требуют призвать к ответу этого самозванца:
30 На это сказали Ему: какое же Ты дашь знамение, чтобы мы увидели и поверили Тебе? что Ты делаешь?
31 Отцы наши ели манну в пустыне, как написано: «хлеб с неба дал им есть».
32 Иисус же сказал им: истинно, истинно говорю вам: не Моисей дал вам хлеб с неба, а Отец Мой дает вам истинный хлеб с небес.
33 Ибо хлеб Божий есть Тот, Который сходит с небес и дает жизнь миру.
34 На это сказали Ему: Господи! подавай нам всегда такой хлеб. Ин 6
Я уже говорил об этом, помните? Эти последние слова, про «подавай нам такой хлеб каждый день» - это вовсе не молитвенная просьба, это плохо скрываемый гневный сарказм, как и в случае с женщиной-самарянкой у колодца, раздражённо машущей рукой на Этого упёртого иудея с Его претензией на «воду жизни»: «Господин! дай мне этой воды, чтобы мне не иметь жажды и не приходить сюда черпать» Ин 4:15
Верить – не совсем то, чего хотят эти люди. Верить можно в седую древность, в чудеса в пустыне, в прошлое величие. Вот, например, одна из шибко православных стран сегодня очень уж хочет верить в былое величие и Божье покровительство, да так, что готово целую соседнюю страну стереть в порошок, чтоб доказать себе: мы и сами великие! мы можем! бойтесь нас!
Да, эти люди слышат лишь самих себя. Они творят свою реальность из своих идей, представлений и слов, и пусть будет хуже здравому смыслу, всему миру и Божьему откровению, если они не совпадают с их «истинами». Откровение, кстати, мы можем и подправить, правильно истолковать, вот, первосвященники наши уже готовы всё правильно обосновать. А Ты что можешь, кроме Своих фокусов?
И ведь, увы-увы, это не только голос жестоковыйных иудеев из Евангелия от Иоанна, и не только голос сошедших с ума от придуманного ими самими величия бывших моих соотечественников! Это ведь и наш голос, так, по мелочам поправляющих Бога и знающих «как надо правильно жить». И лучше нам признать это сейчас, прямо сегодня, в дни этого Поста, чем продолжать множить собственные «истины», пользуясь авансами, выданными нам Самим Богом – умением думать и говорить, привнося в этот мир своё.
34 На это сказали Ему: Господи! подавай нам всегда такой хлеб.
35 Иисус же сказал им: Я есмь хлеб жизни; приходящий ко Мне не будет алкать, и верующий в Меня не будет жаждать никогда. Ин 6
Вы хотели знаков, указателей, знамений? Вот оно, в только что прозвучавших словах усталого Учителя. Что же Он сказал? «Верьте в Меня – и ваша жажда по Богу найдёт свое утоление? Ешьте Мою плоть и кровь, и ваши сломанные и искажённые образы Бога обретут свой смысл и назначение»?
И это переходит всякую грань, и мы возмущенно начинаем искать взглядами камни, чтобы побить богохульника: «Кем Ты Себя делаешь?!» (Ин 8:53)
Потому что в этих словах главное – это Кем Он Себя называет: «Я Есмь… Эго Эйми».
Это имя Божье. То самое, что открыто было Моисею при горящей купине. То, что не произносили потом долгие века, благочестиво заменяя при чтении Писания титулом «Господь». «Эго Эйми» - по-гречески, а по-еврейски «Яхве».
Тот, в Кого только и можно верить.
Тот, Кто дал нам Свой образ, свободу и способность творить.
Тот, Кто только и может всё исправить после того рокового выбора в Эдемском саду.
Это Его слова жаждали наши предки, блуждая от моря и до моря, скитаясь от севера к востоку, искали и не находили (Ам 8:11-12), потому что Он Сам, в итоге, нашел их.
И это Его находим мы в звучащем здесь чистом слове и вкушаем, буквально едим и пьём, у этого алтаря в таинстве Причастия Его тела и крови, прообразом которого было Тивериадское насыщение.
Ибо вы вкусили, что благ Господь. 1 Петра 2: 3
«Ты есть то, что ты ешь», говорили древние.
Верим ли сему? Ищем ли? Стремимся ли сюда, где Он обещал нас не покинуть и не оставить?
В Евангелии от Иоанна Он их сначала накормил их Собой, а потом указал на Себя, простыми и ясными словами. Но, как и тогда, мы способны изобретать чудеса толкований и смыслов, чтобы избежать одного, простого и прямого. Мы готовы придумывать «символы» и «образы», объяснять всё «метафорами» и «переносным смыслом», лишь бы не взглянуть Ему прямо в глаза. Лишь бы не поверить Ему на слово. То слово, что сотворило однажды мир, и нас в нём. То слово, что вдохнуло в нас дыхание жизни. То слово, что однажды вызовет нас из наших гробов, как Лазаря.
«Верим ли сему?» - во наш сегодняшний вопрос, вопрос Четвертого Воскресенья Великого Поста.
