Если обернуться назад, на прожитую жизнь, и всмотреться в ключевые, поворотные ее события, то мы заметим, что наша жизнь менялась в результате встреч. Всегда находились какие-то люди, которые входили в нашу жизнь, меняя ее спокойное течение. Друзья, уговорившие нас поехать в новое место в путешествие, любимые, открывшие нам мир чувств и новых отношений, даже случайный репост в социальной сети, приведший, в итоге, нас в тюремную камеру или в эмиграцию, даже случайный попутчик в поезде, открывший нам свою душу, как на исповеди – все это меняет нас, каждый новый человек, каждая встреча.
Иногда мы кусаем локти и думаем, что лучше бы этой встречи не было, иногда – благодарим Бога, за то, что Он свел нас этим человеком, но это факт: встречи меняют нас, делают нас другими, обостряют нашу жизнь, ведут нас по пути нашего предназначения. Радость или боль, что эти встречи приносят, уже никуда не денутся, они вошли в наш опыт, открыли нам глаза, развернули нас в том или ином направлении.
И мы, если мы способны к анализу, вдруг осознаем, что и мы сами служим для других людей такими же «точками отсчета» в их жизнях, в их формировании…
Сегодня мы отмечаем праздник, который так и называется – «Встреча», или Сретенье, если по-старославянски. Этот праздник завершает рождественский цикл календаря, начавшийся с Адвента, где ожидание прихода Спасителя, Его Рождение с хорами ангелов, пастухами и волхвами, подытоживается встречей Младенца со старцем Симеоном в Иерусалимском Храме… Хронологически, возможно, еще не было волхвов и избиения младенцев в Вифлееме, ведь прошло всего сорок дней, с той холодной и бесприютной ночи в хлеву, но календарно события Сретения подводят черту под праздничными событиями, разворачивая жизнь и судьбу Святого Семейства от радости Рождества к его сути и конечному земному пункту Иисуса – Голгофе, могильному камню и невозможной радости Пасхи, что предстоит через тридцать три года… Именно эта встреча станет поворотной не только для Марии и Иосифа, вошедших в Храм для совершения обряда, но и для Симеона, обретшего смысл своей долгой жизни. И именно значение этой встречи Симеона с Младенцем сделало вселенским, общечеловеческим, общецерковным это событие, этот праздник.
Ведь Симеон ждал смерти, помните?
26 Ему было предсказано Духом Святым, что он не увидит смерти, доколе не увидит Христа Господня.
Когда мы молоды, нам трудно представить себе, что наступит в жизни период, когда мы будем ждать смерти. В нашей культуре, отшатнувшейся от христианства, смерть всегда табуирована, запрещена. Разговоры о ней не приветствуются, детям, чтобы они не огорчались, рассказывают об «уехавших» собачках и кошечках, бабушках и дедушках, и они живут какое-то время, вообще ничего не зная о смерти.
И даже война, идущая сейчас посреди Европы, война с её сотнями смертей в день, с сотнями тысяч убитых и покалеченных, наш мозг, защищаясь, переводит убитых в разряд нелюдей или просто в статистику – так легче спрятаться, отгородиться от неё, от смерти.
И это ужасно. Ужасно, что мы делаем смерть фикцией или инструментом решения политических амбиций, распоряжаясь правом на жизнь, в то время как Христос ведь Своим Крестом не вывел смерть за скобки нашего существования, а, наоборот, включил ее в нашу жизнь, сделал ее дверью, ведущей в неизвестную вечность. Дверью, открыть которую может и должен только Сам Бог.
Симеон ждал смерти, как дара, но Бог, прежде, дал ему увидеть Жизнь.
26 Ему было предсказано Духом Святым, что он не увидит смерти, доколе не увидит Христа Господня.
27 И пришел он по вдохновению в храм. И, когда родители принесли Младенца Иисуса, чтобы совершить над Ним законный обряд,
28 он взял Его на руки, благословил Бога и сказал:
29 Ныне отпускаешь раба Твоего, Владыко, по слову Твоему, с миром,
30 ибо видели очи мои спасение Твое,
31 которое Ты уготовал пред лицем всех народов,
32 свет к просвещению язычников и славу народа Твоего Израиля.
Встреча Симеона со Христом стала тем перекрестком, который изменил все.
В этой встрече все мы, ждущие смерти и ее боящиеся, старые и молодые, ставящие перед собой какие-то цели и разочарованные, испытываем себя Этим Младенцем.
Кто Он для нас? Что говорит нам Святой Дух? Что видим мы, глядя на Него – просто Младенца, одного из многих младенцев бедняков, или же – Спасение, Его и наше? В зависимости от этого и наш собственный финал превращается из расстрельного тупика в дверь в конце туннеля.
Симеон увидел собственными глазами это спасение и потому его песнь, песнь уходящего умирать, радостна: Ныне отпускаешь раба Твоего, Владыко, по слову Твоему, с миром…
Что же видим МЫ? Чьими глазами смотрим мы на Христа, когда рука священника берет Его тело из колыбели дискоса и протягивает нам в Причастии: «Примите, ешьте, это Я Сам… Это Мое тело, за вас предаваемое, во оставление грехов…»? Какую дверь открываем мы для себя в итоге?
Для Иосифа и Марии эта встреча тоже была сюрпризом: «...Иосиф же и Матерь Его дивились сказанному о Нем».
Встретить благочестивого человека в Храме, получить благословение для новорожденного – все это, наверное, было обычно. Необычными было слова этого благословения. Старик, ждущий смерти, казалось бы, должен передать эстафету новой жизни, новорожденному Младенцу, а здесь, в этой встрече, все выглядит наоборот. Взяв на руки Иисуса, Симеон не передал, а принял от Него что-то важное, что было (и есть) важнее долгожданной смерти.
Но в этом важном было еще кое-что, увиденное Симеоном, такое, что переполняло его и заставило поделиться увиденным с Богородицей:
34 И благословил их Симеон и сказал Марии, Матери Его: се, лежит Сей на падение и на восстание многих в Израиле и в предмет пререканий, -
35 и Тебе Самой оружие пройдет душу, - да откроются помышления многих сердец.
Спасение, что лежит сейчас на старческих руках Младенцем, не безобидно – оно станет «камнем преткновения и камнем соблазна», предсказанным еще пророком Исаией. Кто-то поднимется и шагнет в вечность, поверив Ему, а кто-то упадет, отвергнув, но эта универсальная черта, граница, линия возможна лишь если перед ними – Он, обещанный Богом Мессия, Бог, ставший Человеком.
И, стоя у креста, спустя тридцать три года, Мария поймет это окончательно, поймет, когда гвозди, вбиваемые в тело ее Сына, пронзят и ее душу, по слову того старика Симеона.
И снова я хочу перевести смысл этих событий, описываемых Лукой, к нам-сегодняшним.
Кто для нас Христос? Чудотворец? Чудесный герой древности? Великий мудрец, подаривший миру «Заповеди блаженств», прекрасные притчи о Небесном Царстве? Бог, облекшийся в человеческую плоть, как в маску? Или же, как для Симеона, Он для нас – Спасение? Слово спасения, что врачует наше сердце, прощая наши грехи, вода и кровь, что омывают и питают нас в величайших таинствах Церкви? И если это так, то где тогда сотни и тысячи ищущих жизни, когда Он, каждое воскресенье входящий в нашу жизнь вот этими дверями, говорит к нам, протягивает нам Себя, чтобы из Спасения-вообще стать конкретным Спасением-для-тебя?
Или мы ждем чего-то еще? Чего-то более важного и значимого, что способно изменить нашу жизнь? Скажу вам честно: ничего более важного не будет. Вам может казаться, что впереди у вас еще столько много всего, но самое важное уже состоялось, хоть внешне оно выглядит так незначительно и обыденно, как выглядел Младенец Иисус на руках у старика Симеона. И все, что будет в вашей жизни, пройдет под знаком этого события, этого перекрестка, где уже вы, а не Симеон, взяли на руки Христа. Останется он для вас лишь эстетической данью традициям, кусочком пресного хлеба и глотком вина, или вы ощутите тяжесть Его тела, снятого с креста и положенного во гроб – это ваш выбор, выбор принятия или отвержения, по сути…
Но наш взгляд устремлен не только на крест или на ясли, мы смотрим еще и вперед, туда, откуда Он обещал вернуться, чтобы все изменить окончательно. И та, последняя черта, о которой мы говорим в Символе веры, открывается только тем, кто усвоил урок старца Симеона – нельзя радостно ждать Христа Второго пришествия, не встретив Его раньше. Нельзя узнать Христа грядущего, не зная Его-пришедшего.
И сливаются воедино оба этих события – свершившееся и ожидаемое, в словах пророков, возвещавших его приход, так, что трудно отличить одно от другого, потому что они и о Рождестве, и о Втором пришествии:
1 …И внезапно придет в храм Свой Господь, Которого вы ищете, и Ангел завета, Которого вы желаете; вот, Он идет, говорит Господь Саваоф.
2 И кто выдержит день пришествия Его, и кто устоит, когда Он явится? Ибо Он - как огонь расплавляющий и как щелок очищающий,
3 и сядет переплавлять и очищать серебро, и очистит сынов Левия и переплавит их, как золото и как серебро, чтобы приносили жертву Господу в правде.
4 Тогда благоприятна будет Господу жертва Иуды и Иерусалима, как во дни древние и как в лета прежние. (Мал.3:1-4)
Тот узнает внезапно входящего в этот мир Господа, кто узнавал Его в слове и таинствах Церкви каждое воскресенье, узнавал в нуждающихся, за которых молился, в заключенных, оставленных без милости, в стариках, обреченных на вымирание, в сиротах, брошенных без попечения. Кто в публикуемых цифрах потерь идущей сегодня войны видел не только статистику или убитых «так-им-и-надо-нацистов». Это испытание служением Его - нам и нашим служением – Ему, то что сегодня переплавляет наши сердца и души. Одно невозможно без другого, как невозможен мир в сердце Симеона без взятого на руки Христа.
Ведь он шел умирать. А умирать со Христом или без Христа – не одно и то же.
Иосиф Бродский выразил это очень четко в своем стихотворении «Сретенье». Там есть такие слова:
Он шел умирать. И не в уличный гул
он, дверь отворивши руками, шагнул,
но в глухонемые владения смерти.
Он шел по пространству, лишенному тверди,
он слышал, что время утратило звук.
И образ Младенца с сияньем вокруг
пушистого темени смертной тропою
душа Симеона несла пред собою
как некий светильник, в ту черную тьму,
в которой дотоле еще никому
дорогу себе озарять не случалось.
Светильник светил, и тропа расширялась.
Лучше не скажешь, согласитесь.
И если Господь способен осветить наш путь туда, откуда, по словам Гамлета, «ни один не возвращался», то «тьму века сего» Он освещает каждый день.
Для тех, кому нужно видеть путь.
Для тех, кто берет за руки других.
Для тех, кто верит не только в Рождество и в ясли, но и в Крест, и в пустоту распахнутой гробницы.
Для тех, кто ждет Его там, где Он Сам назначил нам встречу.
Иллюстрация: Шишкин А.А. Симеон и Иисус
